В Алматы 27 ноября прошёл традиционный «Медиа курултай» — главное событие года на казахстанском медиарынке. Ulysmedia.kz рассказывает, как СМИ пытались добиться ответов от государства на неудобные вопросы, какие новые медиа готовы попытать счастья на «непаханом» поле финансовых расследований и почему казахстанскую журналистику опять приготовились хоронить.
Диалог на «Медиа курултае» в этом году начался на тревожной ноте. Казахстанским СМИ угрожает очередная напасть. И под номером один в списке проблем теперь не цензура, не прихоти рекламодателей, не информационные атаки на журналистов и даже не конкуренция с блогерами. Новая «чума» — это искусственный интеллект.
После того как ответы от нейросетей стали появляться в поисковой выдаче Google, «Яндекса» и других поисковиков, сайты медиа стремительно теряют просмотры. А значит, и деньги.
— Где-то с августа прошлого года у всех онлайн-СМИ упал трафик. Он начал просто уходить на международные генеративные ИИ-платформы. Если в предыдущие годы порядка 80% прибыли получали отечественные СМИ, то теперь рекламные бюджеты достаются иностранным платформам: Google, Meta, TikTok и так далее, — подчеркнула главный редактор Exclusive.kz Карлыгаш Еженова.
Карлыгаш Еженова, фото: Казахстанский пресс-клуб
Самое печальное — то, что СМИ сами «кормят» искусственный интеллект данными. Специальные боты, так называемые краулеры и скрейперы, «ползают» по страницам новостных сайтов и аналитических порталов, выкачивая данные, а потом поисковики просто компилируют украденную информацию и выдают краткую выжимку. СМИ с этого не получают ни копейки. Вся прибыль уходит иностранным корпорациям, контролирующим нейросети.
В итоге казахстанские медиа, особенно независимые, работающие без госзаказа и по рыночным законам, подвергаются системному давлению. Издания, которые создают качественный и уникальный контент, вынуждены искать новые способы выживания в условиях засилья ИИ. Искусственный интеллект всё сильнее теснит классические СМИ. Но у него, в отличие от живых и самостоятельно мыслящих журналистов, нет профессиональной этики, нет фактчекинга, нет сознательности.
Казалось бы, властям Казахстана сейчас невыгодно «давить» СМИ — напротив, надо бы помочь журналистам на уровне законодательства. Но почему этого не происходит? Зачем Казахстан всё сильнее закручивает гайки?
Государство уже сейчас активно вмешивается в рекламную (да и в редакционную) политику СМИ, предписывая, о чём можно информировать читателя, слушателя и зрителя, а о чём нет. Рынок государственного информационного заказа в Казахстане оценивают примерно в 80-85 млрд тенге. Сейчас, когда ИИ крадёт у СМИ рекламные бюджеты, казахстанские власти могли бы стать не просто заказчиками контента, но и внезапными союзниками журналистов.
Вице-министр культуры и информации Канат Искаков подчеркнул, что государство не заинтересовано в сокращении рекламного рынка и не собирается становиться основным рекламодателем в СМИ.
Канат Искаков, фото: Казахстанский пресс-клуб
Он даже допустил возможность, что в Казахстане могут пересмотреть законодательство о рекламе. И разрешить рекламировать то, что сейчас находится под запретом.
— Действительно, наши коллеги предлагают либерализовать законодательство. Внести тех игроков, которые были запрещены — это в меньшей степени касается табачной продукции, в большей степени слабоалкогольной. Мы готовы этот вопрос обсуждать, — сказал вице-министр.
Представители СМИ идею в целом поддержали. Тем более что статистика по разным странам показывает: запрет на рекламу никотинсодержащей продукции и алкоголя, как правило, не помогает снизить их потребление. Меняются только игроки на рекламном рынке.
— Люди продолжают пить, и то, что рекламы в СМИ нет, этого никак не меняет. Вопрос в контроле за реализацией этой продукции на местах, — отметил Куат Бахридинов, директор портала Nur.kz.
Куат Бахридинов, фото: Казахстанский пресс-клуб
Представитель Минкультуры спорить не стал, но указал, что депутаты и общественники придерживаются противоположной позиции. Им бы, наоборот, побольше запретить: то, что это оставит СМИ вообще без рекламных бюджетов, неутомимых борцов за общественную нравственность и профессиональных популистов не волнует.
— Как говорится, не до жиру — быть бы живу. Наши коллеги, общественники, ратуют за большее сокращение рекламы: запрет рекламы сахаросодержащих напитков, энергетиков. Мы хотим расширяться, но у нас, наоборот, идёт сужение. Если у нас рекламу сахаросодержащих напитков и энергетиков запретить, это повлияет на 15-20% рынка, — сказал Канат Искаков.
Он добавил, что власти будут размышлять над расширением рекламного рынка с учётом национальных интересов. Казахстан может пойти по пути европейских стран — прописать в законе, что отечественные СМИ должны получать определённый процент заказов. По словам вице-министра, соответствующие поправки в рекламное законодательство могут согласовать уже в перспективе шести-девяти месяцев.
— Сервисы, которые присутствуют у нас в стране, — те же Netflix, Amazon Prime, — они же сейчас зарабатывают деньги на наших гражданах, но при этом законодательно вообще никак не урегулированы, — отметил Канат Искаков.
Дискуссию между журналистами и государством продолжила директор «Правового медиа-центра» Диана Окремова. Она перечислила обещания, которые власти давали при принятии нового закона «О масс-медиа» — но не сдержали. Единая платформа для распределения грантов, реализации государственной информационной политики и упрощённой аккредитации СМИ с 2024 года так и не появилась.
Диана Окремова, фото: Казахстанский пресс-клуб
А сама аккредитация для иностранных журналистов, по сути, стала разрешением на работу. Во всём мире правила аккредитации созданы, чтобы упрощать доступ к информации — и только в Казахстане почему-то всё наоборот.
— Любой блогер может приехать в Казахстан безо всякой аккредитации, не поставив никого в известность, снять какой-нибудь фильм или ролик, опубликовать этот ролик у себя в блоге, собрать миллион просмотров, и абсолютно никак Министерство культуры и информации на это повлиять не сможет, — подчеркнула Диана Окремова.
Настойчивая борьба за «традиционные ценности» и стремление государства навязчиво разъяснять гражданам, что такое хорошо и что такое плохо, тоже вызывает много вопросов. Слово «цензура» никто вслух не произносил, но оно, что называется, витало в воздухе.
— Новые инициативы, которые повергают в шок, — например, одобренный депутатами мажилиса запрет «пропаганды нетрадиционной сексуальной ориентации». Придумали формулировку, что такое пропаганда: «распространение информации о нетрадиционной сексуальной ориентации и/или о приверженности к ней, намеренно искажённой в целях формирования положительного общественного мнения». Эти поправки, если будут одобрены сенатом и президентом, коснутся масс-медиа. И к ним очень много вопросов. А если журналисты будут формировать негативное общественное мнение — тогда можно об этом писать? Эта статья сильно ударит не только по онлайн-пространству, но и по журналистам в целом. Нетрадиционную сексуальную ориентацию поставили в один ряд с педофилией и насилием, и это всё отнесено к противоправному контенту, — высказалась Диана Окремова.
В новом законе также появилось размытое понятие: «мониторинг масс-медиа на предмет нанесения вреда нравственному развитию общества, нарушения национальных, культурных, общечеловеческих и семейных ценностей». Понять, что это такое и кто какие ценности нарушает — задача нетривиальная. Даже директор «Центра анализа и информации» при Минкультуры Михаил Комиссаров не смог с ходу ответить на вопрос, что такое традиционные ценности.
Михаил Комиссаров, фото: Казахстанский пресс-клуб
— По поводу традиционных ценностей я вам прямо сейчас не скажу. Могу позже привести определение, которое используется. Оно есть, но я его дословно не воспроизведу, — признался чиновник.
В качестве примера возмутительных вещей, о которых СМИ лучше не писать, Комиссаров привёл нашумевший «танец в юрте». И добавил, что сами власти за нравственностью казахстанских медиа следят вполглаза — в отличие от всяческих активистов, общественников и прочих людей с избытком свободного времени, которые как раз и жалуются на «нетрадиционные» публикации.
— При мониторинге мы больше ориентируемся на обращения от физических и юридических лиц, которые посчитали, что тот или иной контент наносит им моральный вред с точки зрения соблюдения каких-то традиционных норм. Методику мы разработали, она у нас есть, — пояснил Михаил Комиссаров.
Классический повод ещё чуть-чуть закрутить гайки в законодательстве о СМИ, рекламе и интернете в целом, — забота о детях. Очередная инициатива казахстанских чиновников в этом направлении, конечно же, связана с ограничениями. На сей раз власти хотят закрыть подросткам бесконтрольный доступ к соцсетям и найти управу на блогеров-пранкеров.
— Не только у нас, но и в зарубежных странах всё больше внимания уделяют введению регуляторных инструментов для определения каких-то рамок, границ деятельности, в первую очередь для тех пользователей онлайн-платформ, которые имеют большую аудиторию и влияние. Второй большой тренд — все всё больше начинают задумываться, что дети из телефонов, грубо говоря, не вылезают. Потребляют не пойми что на онлайн-платформах. Соответственно, всё больше стран приходят к тому, что нужно вводить возрастные ограничения на регистрацию на онлайн-платформах для несовершеннолетних, — сказал Михаил Комиссаров.
Как отличать детей от взрослых пользователей, в Минкультуры пока не придумали. Возможно, для этого введут специальные «детские сим-карты», по которым подростки не смогут самостоятельно регистрироваться в соцсетях.
Представителю Минкультуры задали резонный вопрос: почему министерство ориентируется на «образцы» типа Китая, Саудовской Аравии и прочих стран, которые не славятся свободой прессы, и не пора ли перенимать западный опыт. На это Комиссаров ответил, что возрастное ограничение на регистрацию в соцсетях — вполне европейский тренд: такие инициативы в последнее время рассматривают в Норвегии, Франции, а также в некоторых штатах США и в Австралии.
«Гвоздём программы» на «Медиа-курултае» стала презентация нового делового СМИ. Впервые за долгое время в сфере бизнес-журналистики в Казахстане появился перспективный и амбициозный игрок: издание National Business, которое готово потягаться с долгожителями рынка.
Самал Ибраева, фото: Казахстанский пресс-клуб
Проекту пока меньше месяца, но он уже сформировал список потенциальных рекламодателей и отметился серией громких публикаций-расследований.
— Мы хотим рассказать о процессах, формирующих экономику не только Казахстана — у нас большие амбиции на всю Центральную Азию. Объясняем решения, тренды, последствия для бизнеса, государства и граждан. Наша цель — сохранить доверие наших читателей и отечественного бизнес-сообщества. Мы анализировали сайты деловых медиа вплоть до шрифтов и вёрстки, всё учитывали — хотели, чтобы аудитория посмотрела свежим взглядом на новый контент, — рассказала Самал Ибраева, издатель National Business.
Новый проект уже публикует материалы на русском языке, а в ближайшее время запустит версии на казахском и английском. Одна из задач — разработать собственный, совершенно независимый рейтинг казахстанского бизнеса, который станет достойной альтернативой списку Forbes. В приоритете у издания будут расследования в финансово-экономической сфере.
Ардак Букеева, фото: Казахстанский пресс-клуб
— У нас есть планы, есть определённая стратегия. Деловая журналистика в Казахстане — недостаточно пропаханное поле. Там есть целинные участки, которые можно разрабатывать и которые, надеюсь, будут востребованы читателем, — прокомментировала Ардак Букеева, главный редактор National Business.
Впрочем, о деловой журналистике на «Медиа-курултае» рассуждали скорее в контексте общей эволюции, а не конкуренции. Отрасль меняется — это отметили все участники дискуссии. Чтобы выжить и сохранить читательский интерес в условиях ИИ-революции, серьёзным СМИ, специализирующимся на финансах и экономике, придётся приспосабливаться к новым реалиям.
Современный деловой журналист должен не просто разбираться в том, о чём пишет. Участники курултая сошлись во мнении, что в нынешних условиях главные навыки — это, во-первых, умение превращать искусственный интеллект из конкурента в помощника: с умом подключать его к аналитике данных, перепроверять полученную с его помощью информацию, знать механизмы его работы. А во-вторых — способность отличать реальных экспертов от «всезнаек», заполонивших соцсети.
Так что непаханое поле на казахстанском рынке СМИ действительно есть. Главное, чтобы в условиях засилья нейросетей, неясностей в законодательстве и законодательных запретов, возникающих как грибы после дождя, это поле не превратилось в минное.
