Бурхан Адиханов - выпускник «Болашака», который прошёл путь от Кембриджа и Эдинбурга до PhD в США. Сегодня он в Казахстане развивает проект ADIKHANOV EDUCATION и помогает простым казахстанским врачам, учителям, молодым специалистам и сельской молодёжи поступать в лучшие зарубежные университеты. Бурхан помогает другим сделать этот шаг с нуля, без связей и агашек. О том, что мешает казахстанцам учиться за рубежом, как устроен его проект, и почему важно «не только вернуться на родину, но и вернуться сильнее», он рассказал в интервью главному редактору Ulysmedia.kz Самал Ибраевой.
Как возникла идея помогать тем, кто решил сделать ставку на образование?
- Пока я жил и работал за рубежом, ко мне очень часто обращались люди с вопросами: «Как поступить за границу? Как выиграть грант? Как написать мотивационное письмо?» Сначала я помогал друзьям и родственникам, но потом понял, запрос огромный - нужна системная работа. И так осенью 2022 года мы запустили проект ADIKHANOV EDUCATION. Занимаемся полным сопровождением тех, кто хочет учиться за рубежом: от изучения языка до поступления в бакалавриат, магистратуру, докторантуру или на стажировку.
Что интересует тех, кто собирается получить диплом за рубежом?
- Вопросы самые разные - кто-то хочет сменить специальность, кто-то поступить в магистратуру, есть и те, кто просто хочет выучить английский, потому что теперь это потребовалось на работе. Есть и те, кто уже работал врачом, инженером, бухгалтером, но однажды понимает, что хочет идти дальше, но для этого нужен другой уровень образования. Поэтому стараемся помочь всем, кто задумался о своем будущем. И меня особенно радует, что казахоязычная аудитория стала очень активной. Раньше говорили, что за границу уезжают в основном русскоязычные, а теперь казахов уже много в США, Великобритании, Нидерландах, Южной Корее. И мы как раз те, кто помогает им превратить мечту в реальность.
Есть ли среди тех, кто к вам обращается, сельские ребята?
- Конечно, и их становится всё больше. «Болашак» выделяет льготную квоту для сельской молодёжи: если вы прожили и проработали в селе хотя бы два года - государство полностью финансирует ваше обучение: от языковых курсов до окончания магистратуры. Это уникальная возможность, о которой, к сожалению, до сих пор знают не все. И нужно признать, в сёлах доступ к образованию хуже, выучить английский - гораздо сложнее, переезд в город - стресс, курсы стоят дорого.
Есть ли у вас программы, которые рассчитаны именно на сельскую молодежь?
- Это очень важный вопрос. Когда мы говорим «сельская молодёжь», я всегда подчёркиваю: речь не только о тех, кто физически живёт в селе. Это и те, кто уже в городе, но по внутреннему состоянию, по ресурсам, по окружению – всё ещё «из села». Есть такая фраза: “Человек может уехать из села, но село не всегда уезжает из человека”. Речь идет о доступе к возможностям. Сейчас большинство тех, кто обращается к нам - это специалисты с высшим образованием: врачи, инженеры, преподаватели. У всех одна проблема — английский. Даже если начальство отправляет их на международную конференцию - они не могут поехать. Кто-то изучал немецкий, кто-то просто плохо учил язык в школе. Но при этом у всех есть огромная мотивация.
Расскажу реальную историю. Однажды мне написала женщина — косметолог, мама пятерых детей. «Мой сын хочет увидеть Месси. А Месси теперь в Америке. Чтобы отвезти его в США, я должна выучить английский, сдать экзамен и поступить на программу «Болашак». Сначала я подумал, что просто фантазерка. Но эта женщина была на начальном уровне, занималась год, сдавала тесты, писала эссе, прошла конкурс, выиграла грант, уехала в Лос-Анджелес и там, вы не поверите, записала всех своих детей в бесплатную школу английского.
Похоже на сказку, таких, наверное, единицы?
- Таких историй - десятки. Есть женщины, которые учатся в Нью-Йорке с четырьмя детьми, с младенцем на руках и они между стиркой, готовкой и уроками закрывают иностранный университет с красным дипломом. Почему? Потому что знают, ради чего. И это главнее любой статистики.
Вы ведь помогаете всем оформлять документы? Для многих – уже на этом этапе желание поменять жизнь заканчивается.
- Да, это не так просто, как должно быть. К примеру, один из наших клиентов - онколог. Вы знаете, как живут врачи: постоянный поток больных, дежурства, переход из одной клиники в другую, ненормированный график. А он мечтал учиться за границей: подавал документы много раз, но то язык слабый, то семья, то не хватало времени. Так у него года четыре пролетело. Когда он обратился к нам, мы составили ему дорожную карту. За год он выиграл стипендию «Болашак», уехал в Лондон, прошёл трёхмесячный языковой курс, поступил в Queen Mary University. Дальше будем подавать документы в Оксфорд. И этого всего добился человек, у которого не было возможности спокойно сесть и написать мотивацию. На самом деле – это и есть главная проблема. Люди работают, растят детей, заботятся о семье – и у них нет ресурса сидеть ночами, изучать, как устроен Harvard или что такое Statement of Purpose. Мы это делаем за них. Встретились, выбрали вузы - дальше мы собираем документы, подаём, получаем ответы. Когда приходит приглашение - человек решает, как будет платить: сам, пойдет по «Болашаку» или по внутреннему гранту.
То есть вы полностью ведёте кандидата вплоть до визы и поисков жилья?
- Да, после получения оффера мы подаём документы на визу, проводим тренинг по интервью: рассказываем, как держаться, что говорить, где улыбнуться, а где – нет. После визы помогаем найти жильё, объясняем, как работает система, куда идти по приезду, где покупать продукты, где искать медицинскую страховку. По сути, мы действуем как навигатор. И хотя человек двигается сам - мы снимаем с него лишний стресс. Потому что каждому казаху надо помогать, насколько это возможно. Это наш принцип.
Ulysmedia.kz активно читают в Мангистау. Этому региону угрожает истощение нефтяных запасов. Людям, особенно тем, кто вырос и работал в нефтянке, нужно осваивать новые профессии. Не всем же переквалифицироваться курьеры?
- У государства наверняка есть планы по решению проблемы, мы тоже работаем в этом направлении. Каждый год минимум один офлайн-семинар проводим в регионах. Плюс - постоянные Zoom-вебинары «как поступить за границу», «как работает «Болашак»», «какие есть гранты». Недавно провели двухдневный семинар по бакалавриату. Сейчас открываем новый офис и параллельно проводим опрос: в какой регион поехать в первую очередь. Мы готовы выезжать куда угодно — хоть в Мангистау, хоть в Жанаозен, хоть в Абайскую область. Главное, чтобы нас ждали.
Какие регионы самые активные?
- Весной были встречи в Шымкенте, Атырау, Алматы, Астане. Алматы и Астана — чаще, потому что людям проще туда приехать. Планируем расширяться и на Запад, и на Восток, и на Юг. У нас уже есть подписчики из Актау, Атырау, Жанаозена. Многие поступили на инженерно-технические направления по «Болашаку» - и это радует. Потому что профессия – это не приговор. Можно сменить нефтянку на энергетику, инженерию, IT, финтех. Главное - дать людям доступ к знаниям.
У нас после ЕНТ гранты распределяются по специальностям. Все стремятся поступить на грант, от этого часто зависит выбор профессии. А потом выясняется, что человек учился не там, где хотел. В результате у нас не хватает инженеров, врачей, энергетиков. Что делать?
- Скажу так: экзамены есть во всех странах - это нормальная практика. Но система и логика везде разные. В США, к примеру, есть два варианта: SAT и ACT. Они действительно похожи на ЕНТ, но там сдают только английский и математику - остальное оценивается по успеваемости, эссе, внеклассным активностям. И главное, вы можете как поступить с тестом, так и без него, если у вас есть сильные проекты, портфолио или рекомендации. А в Казахстане - ты сдал ЕНТ, поступил на одну специальность, выиграл грант - и дальше ты как бы «заперт». Хочешь ты или нет - доучивайся. Недавно я встретил человека, который учился на бакалавриате по музееведению. Я спрашиваю: «Почему выбрал эту специальность?» Он отвечает: «Потому что грант был только там». В итоге и государственные деньги потрачены зря, и специалист потом никому не нужен.
Как можно в 17 лет определить профессию на всю жизнь? Это реально?
- Именно - нереально. В Гарварде провели исследование: половина студентов бизнес-школы не знали, почему туда поступили. А другая половина - просто хорошо знали математику. Ошибиться с выбором профессии - это нормально. Во многих зарубежных вузах вы выбираете major и minor - основную и дополнительную специальности. Это снимает тревогу: «А вдруг я ошибся? А вдруг зря трачу время?». Можно изменить курс за 1–2 года и не потерять всё. У меня есть друг, который учился в Техасе. Получил диплом по нефтегазу и параллельно - вторую специальность по экономике. 10 лет работал в нефтянке, а потом сдал GMAT, поступил на MBA в Кембридж, устроился консультантом в международную компанию. И теперь работает вовсе не в нефтяном секторе. Это и есть ценность гибкой системы, о которой мы пока только мечтаем.
Почему у нас не так? Что мешает применить гибкие варианты у нас?
- Причины разные. Например, Назарбаев Университет — действительно сильное учебное заведение. Но даже он по своим ресурсам - бюджету, количеству профессоров, инфраструктуре - не может сравниться с крупными зарубежными вузами. У Гарварда, к примеру, годовой бюджет - 54 миллиарда долларов. Это больше, чем бюджет некоторых стран.
Когда я учился в Назарбаев Университете, у меня было 5–6 элективов на выбор. А в University of South Florida - 60. Ты можешь выбрать курсы по кинематографии, урбанистике, архитектуре, биостатистике — всё, что угодно. И когда человек учится за границей, он получает не только диплом, но и доступ к этой экосистеме возможностей. Это и есть самое важное. А кому-то важна не теория, а практика. Например, в Northeastern University в Бостоне действует система co-op: во время магистратуры студенты проходят обязательную оплачиваемую стажировку в крупных компаниях. Не просто «практику», а реально работают 6 месяцев в индустрии. И многие остаются там же работать после выпуска.
За такую практику платить нужно дополнительно?
- Учёба платная, но сама стажировка – это часть программы. Более того, многие компании оплачивают практиканту работу. Один парень из Казахстана учился на Computer Science в Южной Флориде. Прошёл летнюю стажировку в Калифорнии — и за 2,5 месяца заработал 40 тысяч долларов. Это не единичный случай - у нас десятки таких примеров. Люди приезжают, учатся, проходят стажировку, получают опыт и предложения. Потому что там существует система: университет - индустрия, а не университет – дорога в никуда.
Нам об этом мечтать и мечтать?
- Но, тем не менее, ситуация меняется. Я часто готовлю людей к собеседованиям на «Болашак». И вижу, как растут требования. США не идеальны, там тоже много проблем, но система направлена на их решение. Наше общество тоже развивается. В страну заходят филиалы зарубежных университетов, но они пока ещё молодые, поэтому важно, чтобы казахстанцы учились и за границей. Поверьте, без понимания, как устроен мир – мы далеко не продвинемся.
Многие, кто уезжает учиться - не возвращаются на родину.
- Это есть, но здесь важно смотреть глубже. Мы - молодое государство. Даже базовая статистика у нас ещё только формируется. Когда я учился в Эдинбурге, познакомился с PhD-студентом из Казахстана, который по «Болашаку» проводил исследование о Казахстане. Я, конечно, удивился, а он объяснил: если не я начну, то кто? Вот это и есть цена тех, кто уезжает. Они не теряют связь - они строят мосты. Я каждый год смотрю статистику: кто уехал, кто вернулся. И знаете, я рад всем. Даже тем, кто остался. Потому что эти люди развивают не только себя - они развивают и свою семью, и своё окружение, и Казахстан в перспективе. Это не расхожие слова. В Назарбаев Университете сегодня работает много профессоров, вернувшихся из США. Национальную лабораторию «Астана» возглавляет Дос Сарбасов - он больше 10 лет провёл за рубежом, а потом вернулся.
Можно вспомнить Димаша Кудайбергена или Геннадия Головкина. Их в Казахстане никто не признал, пока они не заявили о себе в мире.
- Именно. Посмотрите, как устроен успех казахских талантов. Почти все, кого мы сейчас считаем гордостью страны, раскрылись сначала за границей. Потому что там были условия, конкуренция, среда. Они уже часть мирового поля, и это работает на имидж Казахстана. В одном из интервью Токаев сказал, что, где бы наши люди ни находились - они в любом случае принесут пользу Казахстану.
Я слушаю вас и начинаю думать, что проще уехать за границу, учиться, потом устроиться на работу, чем жить в Казахстане под гнетом кредитов. Может поэтому у нас много тех, кто устал от безнадежности?
- Знаете, в чём корень проблемы? В отсутствии внутренней уверенности. У нас много людей, которые после одной-двух неудач опускают руки: работы нет, не получается, всё бесполезно. Почему? Потому что вся жизнь в одном и том же контексте. Одни и те же улицы, люди, разговоры, новости, страхи. Когда я вернулся из Эдинбурга, разговаривал с ирландцем, с которым мы учились вместе. Он работу нашел через шесть месяцев после выпуска, подал за это время резюме в 120 компаний. У нас же человек подаст три заявки и, если его не взяли на работу, он сразу решает, что «рынка нет». А здесь говорить надо не про рынок, а про выдержку. И вот обучение за границей оно и развивает эту выдержку, учит мыслить дальше, чем один провал или одна критика.
И вы думаете, что это доступно всем?
- Да особенно тем, кому очень тяжело. Многие думают, что учёба за границей - только для богатых. Но по «Болашаку» уезжают и дети учителей, и врачи из районных больниц, и ребята из Кызылорды, Жезказгана, Шымкента. А если ты учишься по «Болашаку», твои дети могут бесплатно учиться в американской школе. И это, кстати, ещё одна иллюзия. Мол поеду за границу - ребёнок потеряет школу, язык. А на самом деле, все наоборот. Школы в США бесплатные, учебники бесплатные, школьной формы нет. В некоторых районах ещё и еда бесплатная. Если ты легально проживаешь - вся система для тебя открыта. А в Казахстане за международную школу мы платим 5, 8, 10 миллионов тенге в год — и это не всегда соответствует уровню.
А кто вообще может претендовать на зарубежный диплом? Есть возрастной порог?
- Я, кстати, много раз говорил об этом в соцсетях: почему вы думаете, что только дети могут учиться за границей? А почему не вы? Если вам 35–40 - вы ещё очень молоды. Можете поступить в магистратуру, перевезти с собой детей - и они тоже пойдут в бесплатную школу. А вы получите образование, окружение, возможности. Когда я говорю об этом, родители сначала смеются. Потом задумываются. Потом приходят и поступают. И это не теория - это уже сотни реальных историй.
Многие даже мысли об этом не допускают – работа, дети, бытовые проблемы. Учеба разве не роскошь?
- И в этом главная ловушка. У людей нет времени – и они всё откладывают, пока не станет слишком поздно. Я это видел сотни раз. Когда ты работаешь на двух ставках, когда у тебя дети, кредиты, ответственность – даже собрать пакет документов для учёбы за границей физически невозможно. Люди хотят, могут, но не успевают. И вот для этого мы и существуем. Чтобы человек продолжал жить своей жизнью, а мы тем временем готовим документы, вычитываем эссе, подбираем вузы. Что важно понимать: рынок труда в Казахстане резко меняется. Например, если открывается новая клиника, туда стараются взять врача с зарубежным дипломом. Потому что это уже маркер качества. И такие специалисты уже есть и их становится больше. Когда приезжают иностранные компании, они тоже смотрят, кто учился в Лондоне, Чикаго, Бостоне. И это не потому, что “всё западное лучше”. А потому что такой человек уже прошёл конкуренцию, стресс, адаптацию. Он знает, как сдавать дедлайны, как вести диалог, как работать с англоязычной документацией. Это огромный плюс.
То есть, вы хотите сказать – не хочешь оказаться за бортом - учись.
- Именно так. Даже если человек талантлив, честен, трудолюбив - без развития он проиграет. Потому что сегодня конкуренция идёт не между “соседом из Актау” и “соседом из Шымкента”. Она идёт между тобой и человеком из Индии, Турции, Польши, Бразилии. Я понимаю, насколько трудно людям решить эту проблему, поэтому мы и строим свою услугу как “доставка образования”. Для вас это несколько часов созвонов, для нас - месяцы работы. Потому что мы знаем, что у вас есть потенциал, нужно только обеспечить доступ.
Мы часто говорим об ответственности, вернее неумению ее на себя брать. Это сразу опускает планку конкурентности?
- Я бы не стал упрекать молодёжь. У каждого поколения свои сильные и слабые стороны. Но одно очевидно: те, кто берут на себя ответственность, кто не сдаются после первой трудности как раз и идут вперёд. Процесс поступления за границу длинный. Нужно подготовить документы, сдать тесты, пройти собеседования, ждать оффер. И это трудно. У нас любят быстрый результат, чтобы за три дня, сразу, без стресса - так не бывает.
И вот это самое главное. Не язык, не деньги, не связи. А выдержка. Если человек сам внутри не готов держать ритм – его никто не вытянет. А если готов - мы поможем, дойдём с ним до конца.
Сколько человек поступило через ваше агентство?
- Точную цифру сейчас не назову, но могу сказать так: только на офлайн и онлайн-семинарах у нас было свыше 17 тысяч участников. А тех, кто обратился именно с запросом на поступление - более 500 в прошлом году. В этом году, думаю, будет около тысячи. Это люди из разных регионов, с разным опытом, возрастом, уровнем языка. И каждый из них - отдельная история. Многие уже учатся в Лондоне, в Нью-Йорке, в Бостоне. Кто-то в Корее. Кто-то в Канаде. Проект начинался онлайн, из обычных консультаций. Но потом перерос в офлайн - в мае мы открыли первый офис в Астане, сейчас открываем второй. У нас команда 30–40 человек. Это уже не просто учебная платформа, это инфраструктура. И она растёт, потому что растёт запрос. Казахстанцы хотят учиться. Хотят расти. Хотят выйти из «локального потолка». И это вдохновляет.
Вы занимаетесь наукой в США и готовитесь получить степень PhD. Планируете вернуться в Казахстан?
- Этот вопрос мне задают часто. С тех пор как мы запустили ADIKHANOV EDUCATION, я не ощущаю, что “уехал” из Казахстана. Я каждый день в Zoom — консультирую ребят, веду сессии, корректирую документы, работаю с командой. У нас офис, команда, процессы. Условно, одна нога у меня в Казахстане, другая — в США, где я учусь, публикуюсь и двигаюсь в исследованиях. Я хочу сначала выстроить научную траекторию — не только получить PhD, но и принести часть этого опыта на Родину. Когда будет результат - наука вернётся вместе со мной. Не обязательно физически - иногда идея возвращается раньше человека. А за ней идут инвестиции, проекты, люди. Это длинная работа, но она того стоит.
Если вас вдруг пригласят на государственную службу, вы согласитесь поработать?
- В 2022 году я вошёл в Президентский кадровый резерв. Был на собеседованиях в министерстве сельского хозяйства, образования и науки, здравоохранения. Были разные предложения. Но именно в тот момент в Университете Южной Дакоты открывал лабораторию профессор Уильям Чен и пригласил меня туда. Я взвесил. На одной чаше - наука, на другой - госслужба. Мы с семьёй решили: надо идти в науку. Это тоже служба, просто другого уровня.
То есть в резерве вы всё ещё числитесь?
- Да, срок нахождения в резерве 3 года. В этом году он истекает. Если будет приемлемое предложение - рассмотрю. Если нет, буду продолжать работать там, где я полезен.
Как вы оцениваете происходящее сегодня в системе госслужбы? Есть ли позитивные изменения?
- Я в основном слежу за тем, что происходит в сфере образования и науки. И вижу, что за последние годы сдвиг есть. Открываются филиалы мировых университетов, подписываются соглашения, запускаются новые лаборатории, программы. Это всё не быстрые процессы. Назарбаев Университету понадобилось 10 лет, чтобы войти в международные рейтинги. Любому другому вузу в Казахстане может понадобиться 15–20. Это нормально. Америка шла к своим степеням столетиями. А у нас страна молодая. И всё, что делается, потом будет работать как опыт. Он может быть успешным, может быть ошибочным. Но это уже шаг. Раньше я был очень критичным. Смотрел на министров, акимов и думал: это не сделано, это не работает. Только когда открыл своё дело, понял, насколько это сложно. И моё отношение к критике сильно изменилось. Я теперь точно знаю, что у каждой зоны ответственности есть своя глубина. И если каждый будет профессионалом на своём участке и не будет ждать «правильной погоды наверху» - страна пойдёт вперёд быстрее. У занятых людей нет времени на пустую критику.
Ваша семья живёт в США? У вас трое детей. Трудно ли воспитывать их там? Не боитесь, что потеряют корни, язык?
- Я отношусь к воспитанию не так, как принято у нас. В Казахстане чаще говорят: садись, слушай, я тебя буду воспитывать. А я думаю иначе: не нужно “воспитывать” - нужно давать возможности. Когда мы приехали в Кембридж, я спросил у дочери: тебе здесь нравится? И её ответ нас поразил. В Казахстане она год занималась английским - и не могла говорить. В Эдинбурге заговорила за четыре месяца. В Шотландии она подружилась с детьми из Колумбии, Чили, Швейцарии. Вот это и есть воспитание. Не через лекции, а через среду. Там ребёнок учится у мира. И это доказано: 40% воспитания формируется в семье, 60% - в окружающей среде. Если среда активная, здоровая, уважительная, то ребёнок растёт таким же.
А как с языком? Не теряют дети казахский?
- Нет, у нас все дома говорят по-казахски. Это как музыка: даже если ты не всегда поёшь, она у тебя в ушах. Да, дети, родившиеся в Америке, между собой могут говорить по-английски - это естественно. Но они понимают и говорят по-казахски, когда нужно. Для ребёнка это просто инструмент, но казахский он в нем база.
То есть вы уверены, что язык и идентичность можно сохранить, даже если живешь за границей?
- Казахи, живущие за рубежом, не спешат “растворяться”. Они держатся друг за друга. Создаются общины, проводится Наурыз — хоть в Лондоне, хоть в Токио, хоть в Лос-Анджелесе. И это не про этнографию — это про связь. Про внутреннее чувство: я могу быть в любом месте, но я знаю, кто я.
В чем сила казахов?
- Думаю, в нашем намысе. Это слово сложно перевести на другой язык. Намыс - это внутренняя планка. Это когда ты не сдаёшься, даже если все обстоятельства против тебя. Когда у тебя нет ни связей, ни денег, ни шансов, но ты всё равно идёшь. Потому что не можешь себе позволить иначе. Это и есть сила казаха. Я видел это сотни раз: в детях, которые учатся по Zoom в сарае, в женщинах, которые готовятся к IELTS с младенцем на руках, в парнях, которые в 30 лет переучиваются с нефтянки на IT. Это всё - про намыс, про ответственность за свою жизнь. И если у нас этот внутренний огонь будет жить - мы всегда будем расти, несмотря ни на какие кризисы.
Полную версию интервью смотрите на YouTube-каналe Ulysmedia.kz.
