Бывший главный транспортный прокурор Казахстана Максат Дуйсенов, обвиняемый в создании коррупционной схемы на десятки миллионов долларов, сегодня ожидает экстрадиции из Германии в казахстанскую тюрьму. Немецкое правосудие, изучив его ходатайство о политическом убежище, не обнаружило в его деле ничего, кроме уголовных преступлений. История его падения — это не просто рассказ о взяточнике, попавшемся на крючок. Это многосерийная драма о борьбе силовых кланов, о том, как одно громкое дело «Караванщиков» было похоронено другим - «Хоргосским делом, и о том, что даже у самых могущественных «оборотней в погонах» рано или поздно находится своя пуля. Или — свой немецкий следователь.
В нюансах этой затяжной истории разбирался корреспондент Ulysmedia.kz.
Максат Дуйсенов — фигура, десятилетиями вращавшаяся на олимпе казахстанской силовой элиты. Его карьера — классический путь «силовика-тяжеловеса»: от следователя военной прокуратуры в 1996 году до вершины — поста Главного транспортного прокурора страны в 2018-2019 годах. Его трудовой путь прошел через КНБ, финансовую полицию, секретариат Совбеза. Собирая по пути ордена «Айбын» и «Құрмет» и формируя репутацию человека из команды другого одиозного генерала — Кайрата Кожамжарова, он уверенной поступью шел наверх.
Однако, когда система, частью которой он был, дала трещину, и членов его команды начали «брать» одного за другим, Дуйсенов не стал испытывать судьбу. Он исчез из Казахстана, отправившись в роскошное мировое турне. Согласно данным немецкого Федерального ведомства по миграции и беженцам (BAMF), накануне просьбы об убежище он с семьей объездил Таиланд, Турцию, Бразилию, Аргентину, Перу, Россию, Грузию, Узбекистан, Дубай и Катар. В итоге его путь завершился в Германии, где он был задержан.
Примечательно, что Дуйсенов и тут пытался выкрутиться - предстать жертвой режима, заявив о политическом преследовании. Но его история не выдержала проверки фактами. Немецкий суд оставил его под стражей, посчитав риск побега высоким, а миграционные власти усомнились в его искренности.
Три ключевых немецких органа — Высший земельный суд Нюрнберг-Фюрт, прокуратура Нюрнберга и BAMF — пришли к консолидированному мнению: оснований для отказа в экстрадиции Дуйсенова нет. Все формальности соблюдены, а принцип «двойной преступности» подтвержден.
Но главный удар по позиции Дуйсенова нанесло BAMF. Федеральное ведомство не только не удовлетворило его ходатайство, но и открыто подвергло сомнению его историю. Антикоррупционный эксперт Transparency International Germany Асель Темирова, детально изучившая дело, поясняет:
- BAMF относится к таким историям как к классическому маркеру недостоверности. Лицо, которое действительно бежит от политического преследования, не путешествует по туристическим маршрутам по всему миру. Путешествия по 7–10 странам — это поведение человека, который чувствует себя безопасно, имеет капитал и свободу передвижения, а не «преследуемого».
Эксперт подчеркивает: Дуйсенов никогда не был диссидентом. Все обвинения против него — о взятках, вымогательстве и отмывании денег — носят сугубо уголовный характер.
- Коррупционер не должен становиться «беженцем», используя международную защиту для уклонения от наказания, — резюмирует Темирова.
Чтобы понять всю глубину падения Дуйсенова, нужно заглянуть в историю на 15 лет назад. В конце 2000-х годов Комитет национальной безопасности начал собственную масштабную оперативную разработку под кодовым названием «Караванщики». Ее цель — вскрыть схему поборов и коррупции на таможне, в которой были замешаны уже не рядовые офицеры, а высокопоставленные сотрудники... финансовой полиции.
Согласно материалам из СМИ того времени, именно «финики» путем угроз и сфабрикованных дел стали «кошмарить» бизнесменов на границе. Только за беспрепятственный проезд от «Хоргоса» до Алматы предприниматели платили им дань. За несколько месяцев «общак» финпола, по оперативным данным, пополнился на 15-17 миллионов долларов.
КНБ вышел на финишную прямую. О ходе разработок комитетчики докладывали первому заместителю генпрокурора Иоганну Меркелю. Весной 2011 года готовились массовые задержания, но под удар должны были попасть не контрабандисты, а коррумпированные финансовые полицейские. Но тут ситуация вдруг совершила крутой вираж. Руководство финансовой полиции сумело переломить ход событий в свою пользу. В Генпрокуратуру, а затем и в администрацию президента ушло спецсообщение, но уже с их трактовкой событий. Реакция была мгновенной: КНБ получил строгий сигнал сверху не вмешиваться в дело. Оперативную разработку «Караванщики» пришлось положить «в самый дальний ящик».
Почему это произошло? Версия очевидна: финпол, который возглавлял в тот момент Кайрат Кожамжаров, был слишком могущественен. Позволить КНБ арестовать высокопоставленных «фиников» — означало признать масштаб коррупции внутри самого ведомства, призванного с ней бороться. Это была битва кланов, в которой финпол оказался сильнее. Дело «Караванщики», которое могло стать самым громким разоблачением того времени, было намеренно похоронено.
Похоронив «Караванщиков», финполовцы не успокоились. Им нужно было не просто избежать ответственности, но и нанести ответный удар, перехватив инициативу и представив себя единственными борцами с коррупцией. Так на свет появилось «Хоргосское дело», которое в 2011 году потрясло страну.
Формально это было дело о контрабанде и поборах на границе. Финпол с помпой арестовал высокопоставленных офицеров КНБ — Талгата Жакаева, Ирлана Абдрахманова, Бахытбека Курманалиева, а также главных контрабандистов Талгата Кайрбаева и Бахыта Отарбаева. Общественности представили историю о «засланном казачке» — агенте Саныче, который собрал неопровержимые доказательства.
Однако за громкими арестами скрывалась иная правда. По версии, распространенной в СМИ и поддержанной адвокатами, «Хоргосское дело» было сфабриковано. Его целью было не столько наказать виновных, сколько устранить конкурентов из КНБ и «перекрыть» старую схему в пользу новых кураторов из финпола.
Именно в этом деле, в его теневой, неафишируемой части, и находится Максат Дуйсенов. На него приходится один из ключевых коррупционных эпизодов:
Эпизод 1 (сентябрь 2009 – апрель 2011): Через посредника Талгата Махатова, позже осужденного за совершение ряда тяжких и особо тяжких преступлений на 24 года лишения свободы, Дуйсенову еженедельно передавали $250–300 тысяч наличными. Общая сумма за период — свыше $22 млн.
Эпизод 2 (весна 2011): Операция «Караванфюрер» задокументировала, как Дуйсенов и Махатов получили $202 400 с таможни.
Адвокат Гульхан Окапова, участвовавшая в процессе, скептически оценивала ту победу финпола:
- «Хоргосское дело»... это не более чем обыкновенный рейдерский захват налаженного и сверхприбыльного бизнеса. Один клан переборол другой в дележке сферы влияния.
В своем видеообращении из бегов Дуйсенов попытался представить себя жертвой, а не участником системы.
- В результате коррумпированности сотрудников таможни, КНБ, прокуратуры и МВД в бюджет не попадали миллиарды тенге в виде пошлин и налогов. Абдрахманов по кличке Шаман наводил ужас на всех таможенников. Его очень сильно боялись на границе. Председатель КНБ Амангельды Шабдарбаев, одиозная личность, считал казахстанскую границу и теневой бизнес собственной вотчиной и пользовался большим доверием президента Назарбаева. Период его руководства сотрудники КНБ считали золотым временем. Они влезали во все подряд: крышевали теневой бизнес, разъезжали на дорогих авто, держали в страхе сотрудников МВД, прокуратуры, таможни. Некоторые департаменты финансовой полиции ежемесячно отмечались в КНБ, чтобы против них не возбуждались уголовные дела, - обличал бывших коллег экс-прокурор.
Однако большая часть его откровений касалась противозаконной деятельности конкретных сотрудников КНБ - Талгата Жакаева и Ирлана Абдрахманова, которые, по его словам, «отжали» контрабандный бизнес «ОПГшников» Талгата Кайрбаева и Бахыта Отарбаева.
Но самым интересным моментом его выступления стала часть, в которой он невольно указал на главного «спонсора» своей карьеры — Кайрата Кожамжарова.
- В мае 2009 года... мой председатель Кайрат Пернешович Кожамжаров сразу сказал: «В Алматы есть тема контрабанды из Китая... Если ты туда влезешь, это будет началом твоего конца», — цитировал Дуйсенов своего шефа.
Эта фраза — не предостережение честного служаки, а инструкция от автора системы. Она означала: «Эта схема уже поделена, не лезь на чужую территорию, работай на нашу». Дуйсенов, судя по всему, последовал совету, став не борцом с контрабандой, а одним из ее бенефициаров. Некогда могущественная команда Кожамжарова теперь почти в полном составе — фигуранты уголовных дел. Сам генерал, по слухам, скрывается в России.
Пока немецкие власти и казахстанские следователи выстраивают обвинительную линию, сам Максат Дуйсенов ведет собственное контрнаступление. В своем открытом видеообращении не просто отрицает вину, а выдвигает встречные обвинения в фальсификации всего дела и разоблачает, по его словам, абсурдность предъявленных ему претензий.
- Если к этому времени отказной материал согласно данным УКПСУ уже был уничтожен за истечением срока хранения, каким образом в рамках этого уголовного дела были санкционированы судом аресты меня, моего брата? На каком основании тогда мой родной брат сейчас третий месяц уже находится под арестом? Тут напрашивается вопрос о законности всех следственных действий, — заявляет Дуйсенов, с ходу ставя под сомнение процессуальную чистоту всего производства.
Центр его критики — ключевые свидетели обвинения, осужденные по «Хоргосскому делу» лидеры ОПГ Талгат Кайрбаев и Бахыт Отарбаев. Он бросает им прямой и публичный вызов, который звучит как риторический вопрос ко всему следствию:
- Вы, господа контрабандисты, вы уже определитесь, совершали вы контрабанду или нет. В суде вы не признали вину совершения контрабанды. А за что тогда вы 22 млн долларов… передали финансовой полиции? За что? При каких обстоятельствах? ... Я лично в лицо не видел вас, ни Кайрбаева, ни Отарбаева. Каким это волшебным образом я оказался автором этой идеи?
Дуйсенов излагает альтернативную версию событий, полностью переворачивающую обвинение с ног на голову. По его словам, он стал мишенью не потому, что участвовал в схеме, а потому, что отказался в нее вступать.
- Именно как раз то, что бенефициары Кайрбаева и Отарбаева - сотрудники КНБ Жакаев и Абдрахманов, они хотели, чтобы я влез в эту схему, получал взятки и спокойно тихо сидел, не лез в их сторону... Зачем мне тогда уже в ходе разработки нужно было брать деньги, если я сам был инициатором разработки «Хоргосского дела»?».
Более того, в своем публичном заявлении Дуйсенов прямо указывает на вице-премьера Каната Бозумбаева, обвинив его в причастности к уводу от ответственности основных фигурантов «Хоргосского дела».
- Бозумбаев, кроме всего этого, является ближайшим, близким, семейным другом главного фигуранту «Хоргосского дела» Жакаева Талгата, с которым они училисьв одном институте - в Нархозе.
По его словам, сначала Жакаев, достигнув определенных вершин, помогал другу, а «в дальнейшем, когда у него начались проблемы» Бозумбаев якобы помог ему и его подчиненным выйти сухими из воды.
Сегодня Дуйсенов — разменная монета в сложной дипломатической игре. Немцы готовы его выдать, но ждут от Казахстана гарантий соблюдения процедур. Его экстрадиция станет прецедентом и для ЕС, и для РК.
Его история — это многослойный урок.
Первый урок: время всесильных «суперменов» и «неприкосновенных» кланов уходит. Система, которую они строили, начинает пожирать своих создателей.
Второй урок: межведомственная война — опасная игра. Победа в ней, как в случае с финполом над КНБ, может быть пирровой — временной и ведущей к краху всех участников.
Третий урок: мир стал тесен. Роскошные путешествия, оплаченные взятками, больше не являются пропуском в рай, а становятся уликой, ведущей прямиком в тюремную камеру.
- Для Германии и ЕС в целом, а также для Казахстана — это прецедент, требующий тонкого подхода: отказать в убежище — значит довериться системе правосудия Казахстана, а предоставить убежище — значит послать сигнал безнаказанности для коррумпированных должностных лиц, — заключает Асель Темирова.
Нынешним чиновникам, чувствующим себя непотопляемыми, стоит перечитать это дело как детективный роман с пророческим финалом. Он о том, что любой, даже самый высокий забор из связей, денег и власти, рано или поздно будет преодолен. Сначала — правдой, упрятанной в оперативные материалы конкурентов из КНБ. Потом — упрямством немецких следователей. А в итоге — простым требованием народа к справедливости, которую уже не остановить.
