В Казахстане все громче звучит тема прозрачности государственных расходов и закупок квазигоссектора. Принимаются новые законы, а аффилированные с государством компании заявляют о внедрении передовых практик корпоративного управления. Но иногда жизнь подбрасывает сюжеты, которые заставляют внимательно присмотреться к тому, как эти благородные принципы работают на практике. В одной такой истории, растянувшейся на годы и касающейся миллионов долларов, разбирался корреспондент Ulysmedia.kz.
АО «Эмбамунайгаз» – не просто предприятие, это один из столпов нефтегазовой отрасли Казахстана. Согласно информации на официальном сайте компании, она ведет полный цикл операций – от геологоразведки до добычи и подготовки нефти и газа. В ее структуру входят шесть ключевых производственных подразделений, в том числе и таких как «Жайыкмунайгаз» и «Доссормунайгаз». 100 процентов акций компании принадлежит национальному холдингу «КазМунайГаз», который входит в структуру Фонда национального благосостояния «Самрук-Қазына».
Это статус, который обязывает. Компания работает с активами, принадлежащими в конечном счете народу Казахстана, и ее деятельность должна быть образцовой, особенно в сфере закупок. Для этого существует детально прописанный Порядок закупок АО «Самрук-Қазына» №193, призванный обеспечить конкуренцию, экономию средств и честность.
С 2012 по 2023 годы компания направила в бюджеты всех уровней и Нацфонд более 1,6 трлн тенге. Предполагается, что каждый тенге из этой суммы был потрачен с максимальной эффективностью и только на благо государства.
Однако на этом фоне достаточно интересно выглядит партнерство «Эмбамунайгаза» с ТОО «Мейрәлі». Открытые данные из государственных реестров рисуют портрет весьма скромного предприятия. Компания зарегистрирована 26 марта 2017 года (БИН 170340027184). Ее юридический адрес – Атырауская область, г. Атырау, ул. №5, д.7.
Руководителем в разных источниках названы разные люди. В одних – Махамбетов Арман Жолдасович, в других – Ергалиева Гулзада Аязбаевна.
Чем же занималась эта фирма на протяжении своего существования?
Данные из реестров показывают, что ее основными видами деятельности значились:
«деятельность по обеспечению питанием, не включенная в другие группировки» (ОКЭД 56299) и «аренда автомобилей и легковых автомобилей» (ОКЭД 77111).
Согласно данным из открытых источников, до 2024 года компания занималась субарендой техники и организацией питания. То есть, деятельностью, не имеющей прямого отношения к комплексному клинингу, эксплуатации зданий и содержанию территорий.
Ещё один показательный момент — численность персонала. По данным за 2023 год, в компании числилось до пяти сотрудников. Позднее в различных источниках указывались уже разные цифры — от 12 до 55 человек. А после получения крупных государственных контрактов в мае 2024 года, штат организации резко увеличился — до более чем 100 сотрудников.
И вот эта компания, без документально подтвержденного профильного опыта, в 2024-2025 годах становится ключевым поставщиком бытовых услуг для нефтяного гиганта. Речь идет о контрактах на содержание общежитий, административно-бытовых зданий и организацию питания. Данные с официального портала закупок zakup.sk.kz свидетельствуют, что общая сумма заключенных с ТОО «Мейрәлі» договоров превысила 9 миллиардов тенге. Среди них такие, как №1044403/2025/1 на 4,4 млрд тенге и №924545/2024/1 на 4,63 млрд тенге. Возникает вопрос: какие именно уникальные компетенции или инновационные подходы к уборке помещений и организации питания увидели в «Мейрәлі» специалисты закупочной комиссии «Эмбамунайгаза», что предпочли ее другим, возможно, более опытным претендентам?
Традиционно любой участник тендера обязан подтвердить свой опыт и надежность. И здесь начинается самая увлекательная часть истории. Согласно материалам, доступным в рамках судебных процессов и аналитических отчетов, в тендерных заявках ТОО «Мейрәлі» были предоставлены документы, которые могли бы заинтересовать специалистов по криминалистике.
Среди представленных документов оказались акты выполненных работ с ручными исправлениями, подчистками и признаками редактирования. Один из таких актов, по имеющимся данным, изначально был подписан с итальянской компанией Bonatti S.p.A (“БОНАТТИ”) и касался аренды спецтехники. Однако в заявке этот документ был представлен как подтверждение опыта в клининговых услугах. Это всё равно что предъявить договор на покупку муки в качестве доказательства умения печь торты — суть деятельности принципиально разная.
Возникает вопрос: знала ли об этом сама итальянская сторона, или же подобное использование документов стало инициативой местного подрядчика?
Более того, как отмечается в аналитических справках, по ключевым контрагентам, указанным в этих актах (например, таким как ТОО «SIGA», ТОО «ORKEN LOGISTICS»), в электронной базе Управления государственных доходов (УГД) отсутствовали счет-фактуры. При этом с 2019 года все поставщики, являющиеся плательщиками НДС, обязаны выставлять их исключительно в электронном виде через специальный портал. Получается любопытная коллизия: документы, формально подтверждающие опыт, есть, а легитимных финансовых следов этих операций – нет.
Любопытно и то, что в это же самое время «Эмбамунайгаз» известен своими жесткими судебными исками к другим поставщикам. В открытых судебных реестрах можно найти дела по компаниям AZARA, «СТЭП», N&KArchitects, которые были «отсеяны» или оспаривали отстранение из-за строгой проверки документов.
И тут на ум невольно приходит другой логичный вопрос: почему в случае с ТОО «Мейрәлі» бдительность и дотошность специалистов по закупкам столь избирательна?
Но самая парадоксальная глава этой истории развернулась в начале 2025 года. Согласно данным, доступным на портале zakup.sk.kz, 17 января 2025 года другая дочерняя компания АО «КазМунайГаз» установила, что ТОО «Мейрәлі» предоставило недостоверные сведения в своей тендерной заявке по аналогичным услугам. На основании этого 5 марта 2025 года фирма была официально внесена в реестр недобросовестных участников закупок.
Казалось бы, это должно было поставить жирную точку в отношениях. Ведь, согласно внутренним правилам «Самрук-Қазына» (пункт 174 Порядка закупок №193), заказчик обязан в течение 10 рабочих дней расторгнуть договор с таким поставщиком.
Однако «Эмбамунайгаз» и тут продемонстрировал уникальный подход к корпоративной дисциплине. Действующие контракты с «Мейрәлі» не были расторгнуты. Более того, как показывают данные с того же портала zakup.sk.kz, уже будучи в «черном списке», ТОО «Мейрәлі» не только продолжило работу, но и выиграло новые тендеры от «Эмбамунайгаза» – на организацию питания работников (контракты №1041414/2025/1-1 и №1043628/2025/1).
Как это возможно? Одна часть огромного холдинга, следуя процедурам, выявляет нарушения и накладывает санкции. А другая часть того же холдинга эти санкции игнорирует и продолжает вести бизнес с признанным недобросовестным партнером. Неужели стандарты деловой этики и корпоративного соответствия в одном холдинге могут трактоваться настолько по-разному?
Отдельного внимания заслуживают механизмы распределения и исполнения контрактов. Один из показательных примеров — тендер №1044403/2025/1.
Первоначально победителем в нём был признан консорциум Rakhat Stroy + TES Service Company Group. Однако уже через 11 дней первый участник внезапно оказался в «чёрном списке».
Согласно пункту 176 Порядка закупок «Самрук-Қазыны», в подобных случаях процедура должна быть отменена и проведена заново. Вместо этого контракт без проведения нового тендера перешёл ко второму победителю — ТОО «Мейрәлі».
При этом финальный протокол, который обязан быть публичным и размещённым на портале zakup.sk.kz, найти крайне сложно. Его либо убрали из открытого доступа, либо разместили так, что обнаружить его почти невозможно.
Аналогичный ореол тайны окутывает договор № 924545/2024/1 на сумму 4,63 млрд ₸. Документ подписан 26 апреля 2024 года, но почему-то распространяет действие с 1 января.
Простая арифметика приводит к любопытным расчётам. Если фактическое оказание услуг началось лишь в мае (что подтверждается материалами), а оплата производилась за полный 12-месячный период, то возможная переплата бюджетных средств могла составить порядка 1,3 млрд тенге.
Иными словами, годовой бюджет мог быть искусственно распределён на 8 месяцев, чтобы создать видимость полного освоения средств. Куда были направлены средства за те четыре месяца, когда подрядчик, по всей видимости, еще не приступал к работе? Ответа на этот вопрос в открытых источниках нет.
Тем временем сам договор, ранее опубликованный на zakup.sk.kz, таинственным образом исчез. Нарушает ли это принципы прозрачности, закреплённые в пункте 101 Порядка закупок «Самрук-Қазыны», который прямо обязывает заказчика публиковать всю информацию о закупке, включая итоги и подписанные договоры? Вопрос риторический.
Просто удивительная цепочка совпадений, не так ли?
Такая последовательность событий выглядит как чрезвычайно удачное стечение обстоятельств для одной компании и столь же неудобное совпадение для всех остальных участников.
Совпадение ли это — или отработанная схема перераспределения подрядов в «нужные» руки?
Вопрос остаётся открытым.
Когда все эти факты из официальных реестров, судебных отчетов и данных портала госзакупок выстраиваются в единую цепь, невольно возникает чувство глубокого недоумения. С одной стороны – риторика о верховенстве закона, борьбе с коррупцией и максимальной прозрачности. С другой – многомиллиардные контракты, уходящие к компаниям без подтвержденного опыта, с документами, вызывающими массу вопросов, причем даже статус официально признанного «недобросовестным участником» не становится непреодолимым препятствием.
Так на ком же лежит ответственность за то, чтобы правила игры, прописанные в законах и корпоративных стандартах, соблюдались всеми без исключения? И почему там, где речь идет о бюджетных миллиардах, эти правила порой оказываются настолько гибкими?
Ответы на эти вопросы, возможно, лежат за пределами документальных фактов. Но они сами продолжают упрямо складываться в картину, которая все меньше напоминает декларируемую прозрачность, и все больше – лабиринт, в котором очень легко заблудиться.
