В июле исполнилось 25 лет с момента подписания Соглашения о разделе продукции (СРП) по гигантскому казахстанскому месторождению нефти Кашаган. Нефтяники не подкачали, и к юбилейной дате из недр Каспия добыли миллиардный баррель нефти. Однако за торжественной датой и внушительными цифрами скрываются сложные реалии: многомиллиардные арбитражные споры с операторами проекта и завеса тайны над переговорами о продлении СРП. Ulysmedia.kz искал ответы на вопросы, которые должны определить будущее не только Кашагана, но и всей нефтегазовой отрасли Казахстана.
К МИЛЛИАРДУ ЧЕРЕЗ СУДЫ
Открытие Кашагана в 2000 году произвело фурор в мировой нефтедобыче. Колоссальные запасы (по оценкам, 13 миллиардов баррелей извлекаемой нефти) обещали превратить Казахстан в одного из ведущих мировых игроков на энергетическом рынке. Однако, не случилось. Первый коммерческий баррель с Кашагана пошел только в 2016 году. Причинами столь долгого запуска месторождения назывались сложные геологические условия, высокое содержание сероводорода, суровый климат Северного Каспия – все это требовало «беспрецедентных технологических решений и гигантских инвестиций». В общем, неотъемлемой частью истории Кашагана стали многочисленные переносы сроков запуска проекта, хронический перерасход бюджета и аварии, последняя из которых случилась в прошлом году, когда добыча встала почти на три недели.
Тем не менее, опять же с учетом запасов нефти, Кашаган сегодня является одним из наиболее значимых активов Казахстана. И достижение отметки в миллиард добытых баррелей нефти к 25-летию проекта подтверждает его колоссальный потенциал и вклад в развитие страны.
Однако юбилей омрачен финансовыми и юридическими претензиями со стороны Казахстана к операторам проекта и речь идет не только о Кашагане. С 2023 года идут два крупных международных арбитражных разбирательства с операторами Кашагана и Карачаганака.
Проблема в том, что общественность не знает, как продвигаются эти арбитражи. Правительство не особо готово говорить на эту тему, уклоняясь от прямых вопросов. Правда в прошлом году Бекет Избастин, глава госкомпании PSA, которая представляет Казахстан в арбитраже, сообщил, что иск касается «спорных вопросов, которые накапливались с течением времени». Также известно, что в марте 2025 года PSA подал гражданский иск в Швейцарию. Госкомпания утверждает, что предполагаемые схемы хищений на Кашагане и другом месторождении, Карачаганаке, использовались для «подкупа должностных лиц в Казахстане» и «вознаграждения определенных руководителей Eni» и их посредников в период с 2006 по 2011 год. Однако ни Eni (входит в состав North Caspian Operating Company — оператор Кашагана), ни NCOC не названы в качестве ответчиков. Хотя какие-то детали можно подчерпнуть из зарубежной прессы. Так журналисты-расследователи международного консорциума ICIJ изучив конфиденциальное промежуточное решение арбитражного разбирательства пришли к выводу, что речь идет о деле на общую сумму $160 млрд.
- Иск Казахстана был зарегистрирован в Постоянной палате третейского суда, и в настоящее время рассматривается арбитражным судом в Женеве. Слушания продлятся, как минимум, до 2028 года», — сказано в расследовании.
Учитывая, что итоги многомиллиардных споров с иностранными инвесторами могут иметь существенное влияние на доходы государственного бюджета, мы обратились с официальным запросом в ТОО «PSA», и как только получим ответ, обязательно доведем до сведения общественности информацию о том, что происходит сейчас и какие шансы у Казахстана выиграть эти арбитражные разбирательства.
ЧЕМ ЗАНИМАЕТСЯ МИНЭНЕРГО?
Официальный запрос мы отправили и в министерство энергетики. Поскольку под завесой тайны остается и реализация поручения Токаева разобраться с иностранными недропользователями.
- Реализация соглашений о разделе продукции крупных месторождений позволила Казахстану стать надёжным поставщиком энергоносителей на глобальный рынок. Между тем крупные инвестиции требуют долгосрочного горизонта планирования. Поэтому правительству предстоит активизировать переговоры относительно продления СРП-контрактов на обновлённых, выгодных для страны условиях, - сказал Токаев на расширенном заседании правительства в январе 2025.
Однако, спустя полгода, единственное, что известно по этому вопросу, это то, что создана специальная комиссия, которая займется переговорами. И дальше тишина. Здесь уместно вспомнить, что сроки действия СРП по Кашагану и Карачаганаку истекают в 2041 и 2037 годах соответственно, тогда как контракт по Тенгизу – в 2033 году. По мнению эксперта нефтегазовой отрасли Олжаса Байдильдинова, активная фаза переговоров по изменению условий контрактов может начаться года через три, и то пока только по Тенгизу.
- Формально министерство энергетики сказало, что они будут предпринимать шаги. По договору с Тенгизом переговоры должны начаться официально за 5 лет до завершения контракта, то есть в 2028 году. Но в любом случае определённые подвижки, я думаю, есть. Главное, есть понимание со стороны Казахстана, что необходимо менять условия. Они несправедливы, и не отвечают времени, - считает Олжас Байдильдинов.
По словам эксперта, только на экспортной таможенной пошлине, которую недропользователи не платят, Казахстан недополучает 5-6 млрд долларов в год.
- Дело в том, пошлина была введена в 2013 году. И по условиям контрактов мы не можем в одностороннем порядке ухудшать условия и вводить новые платежи, налоги, штрафы, которых не существовало на момент подписания. Почему, например, Кашаганский консорциум периодически обвиняется экологами в нарушении, но особо ничего не меняется. Потому что им выгоднее платить штрафы экологические по прежним ставкам. И понятно, что условия надо менять. Инвесторы, конечно же, защищены международным правом, потому что все вопросы решаются не в казахстанской юрисдикции. Изначально был прописан международный арбитраж, а он, естественно, будет вставать на сторону иностранных инвесторов, и суды эти могут длиться десятилетиями, - говорит эксперт.
УСЛОВИЯ УСЛОВИЯМ РОЗНЬ
В последние годы вопрос о раскрытии условий, на которых иностранные компании качают казахстанскую нефть, поднимался неоднократно, в том числе и депутатами. Однако правительство не готово раскрыть информацию – нужно письменное соглашение второй стороны. Поэтому сколько именно имеет Казахстан со своих недр сказать сложно. По разным данным, опять же из зарубежных источников, в среднем, с продаж своей нефти страна имеет хорошо если 15%. И вопрос на каких условиях будет настаивать Минэнерго далеко не праздный.
- По моей информации, есть переговоры с Тенгизом об увеличении нашей доли на 5%. С 20 до 25%. Это, конечно же, мало. Иностранные инвесторы хотят продления контракта на 20 лет до 2053 года. При этом просят более льготные условия, потому что месторождение уже будет сильно истощено, то есть потребуется больше времени для возврата инвестиций. То есть мы говорим, что нужно улучшать наши условия, они говорят, наоборот, нужны более льготные. Такая же история по Кашагану и Карачаганаку. Инвестиции, которые они сейчас осуществляют, довольно завышенные и выходят по окупаемости за горизонт окончания контрактов. Поэтому они говорят, давайте продлевать соглашение, но на более выгодных условиях, - сообщил Олжас Байдильдинов.
По его мнению, арбитражные разбирательства с Кашаганом и Карачаганаком вполне могли быть инициированы Казахстаном, чтобы получить некий рычаг давления на консорциумы в ходе переговоров. Однако нельзя исключать, что стороны пойдут на взаимные уступки, поскольку альтернативы практически нет.
- Надо понимать, что мы не сможем пересмотреть эти условия контракта в одностороннем порядке, потому что это будут суды. Это будет заморозка наших зарубежных активов. Выкупить долю мы не в состоянии, потому что, это довольно большие суммы. По самым грубым расчетам доля иностранных инвесторов в Тенгизе, в Карачаганаке и в Кашагане составляет не менее 100 млрд долларов. Таких денег у Казахстана нет, - констатирует эксперт.
По его мнению, Минэнерго надо как минимум добиваться перевода нефтяных проектов на общий налоговый режим. Льготный режим был нужен инвесторам на первоначальном этапе, который давно закончился, но они продолжают им пользоваться десятки лет.
- Я думаю, у нас есть моральное право для пересмотра контрактов. В принципе, во всех странах мира, где пересматривали СРП, новая власть имела на это моральное право. Это касалось и стран персидского залива, которые пересмотрели свои соглашения в семидесятых годах. Те же самые Арабские Эмираты, Саудовская Аравия, весь персидский залив тогда провёл парад суверенитетов и восстановил контроль над нефтегазовыми проектами. Это происходило и в России в начале двухтысячных. Это должно произойти и в Казахстане, - подчеркнул Олжас Байдильдинов.
Очевидно, что переговоры по пересмотру СРП являются для Казахстана стратегически важными, и не менее сложными. Они требуют не только сильной переговорной позиции, но, возможно, и политической воли. От их исхода зависит не только объем будущих доходов страны, но и дальнейшее развитие нефтегазовой отрасли, привлечение новых инвестиций и диверсификация экономики. Поэтому мы надеемся, что Минэнерго ответит на наши вопросы, главный из которых - насколько далеко готово зайти правительство, отстаивая интересы Казахстана? Или решать какие условия «выгодны Казахстану», как и 25 лет назад, будут иностранные компании?
